Главы III - V

казалось, через деревянные башмаки. Где далеко было представление, было веселье. Он не знал, он не ведал. Он был рад, наконец, за последнее время, за последние почти сутки. Он шёл, а идущий найдёт, может найти. И лицо его светлело с каждым шагом. И шаг отдавался от мостовой, от стен домов и звучал эхом дальше, дальше. Он миновал ворота и застучал по мостовой в этой окраинной части города. Вскоре - дорога пыльная, мягкая, настоящая. Солнце становилось ниже. Вот и развилка. Налево - мост, направо - другая дорога. Направо была более людная, более значимая дорога, ей чаще пользовались. Промедлив мгновение, Антоний шагнул к мосту. Солнце опускалось всё ниже и ниже. А впереди была безвестность. Манившая и пугающая. Но не его, он был смел, как никогда, был готов идти, куда угодно и делать, что не знал сам. Солнце уже совсем сравнялось с горизонтом, сумрак начинал окутывать поля, перелески и придорожные рощи и деревья.

III

В далёкой стороне, вдалеке от того города, с которым мы познакомились, среди немного холмистой местности, красивых речек и маленьких рощ по их берегам и вдоль дорог на их изгибах, посреди широких полей стоял древний замок. Замок был не очень большой, но каждый, кто видел его, считал его огромным, настолько величественно было это строение. Говорят, что давным-давно, даже, когда на этом месте не было замка, здесь что-то было, какие-то строения, поселения. Поэтому и возник здесь замок. Высоко вздымались стены на широком выпиравшем фундаменте, выше - были бойницы. Дальше, немного отодвинувшись от края древней защитной стены, отстояли здания жилые, хозяйственные, с узкими заострёнными окнами, витражами, решётчатыми заграждениями. Зданий и сооружений было много, они были маленькими, и весь замок выглядел как многогранный брильянт неправильной формы, или невообразимый торт с многочисленными закоулками из стен, изгибов карнизов, арок, лепнины, выдающихся каменных деталей. Вообще-то, он был невысок, но расположившись на всхолмленном возвышении с еле заметно понижавшейся поверхностью, отходившей от него, он производил впечатление грузного старинного великана, отнюдь не мрачного, но торжественного, с рёбрами крыш, переходившими в стены и плоскости других строений. Были здесь и шпили. Как же без них. Их было два больших, один - чуть ниже, почти незаметно, другого. Три маленьких, венчавших часовенки, переходные помещения, смотровые площадки. Сам замок часто перестраивался, и некоторые его совсем не военные помещения выходили уже за боевые стены, располагались снаружи. По большому счёту, замок больше напоминал изысканный особняк, величественный старинный дом. Он не походил на крепость. Стены, и без того, не самые лучшие в оборонительном военном смысле, всё больше закрывались бытовыми жизненными пристройками и не могли всерьёз защитить от военной угрозы. Да и угрозы-то отошли в ту эпоху. Внутри было два дворика: один - официальный, для гостей, для отдыха, совсем небольшой; другой - хозяйственный. Надо заметить, что на тот момент в замке никто не жил. Хозяин был далеко, и в помещениях жили только обслуживающие люди. Их было немного. Но главной ценностью замка осталась библиотека, старинная. Когда-то здесь жили очень образованные владельцы, жили они несколько поколений, а часть книг доставалась по наследству уже другим владельцам, покупалась ими случайно, или из-за значимости, положения. В библиотеке были не только книги, а также фолианты, рукописи, карты, казённые и иные бумаги, а также некоторые другие вещи, которые из-за незначительного количества, малости, или неопределённого предназначения некуда было ещё отправить. В этот-то замок и ехал наш учёный. Он был очень расчётлив и никогда не отправлялся без ясной цели и назначения. Хозяин замка разрешил ему работать и проводить свои наблюдения там. А главное - что было официальной причиной - Параллели ехал на должность хранителя библиотеки. Заодно, и пересмотрит всё и описи составит - думал хозяин.

Сидя на сене в большом сарае постоялого двора Параллели складывал последние вещи и завязывал узелок перед долгой дорогой. Он ещё раз посмотрел на картину замка. Мысленно он уже бежал по крутым каменным винтовым лестницам, прогуливался по галереям, дотрагивался до шершавого холода колонн. Он свернул картину, сунул её в узел. Из соседнего сарая раздался крик девочки, девушки; крик мощный и злобный: "Ну, гад, ах ты гад, ну, я с тобой ещё расправлюсь, ты у меня узнаешь". И ещё хлопки по лицу, по туловищу. Параллели быстро завязал узелок, перебросил его через спину и побежал в соседний сарай, точнее, в соседнее отделение огромного сарая. Там молодая девушка лупила невысокого роста лысого немолодого человека, фыркавшего и злорадно шипевшего. Его подручный был рядом и готов был в любое время схватить восставшую и не дать ей убежать. "Возможно, будем продолжать её везти в связанном виде", - крикнул он, - "если по-хорошему не хочет!" "Да, ладно, ещё сейчас поговорим! И тогда…" Параллели вынул из своего нагрудного кармана что-то, развернул тряпочку, в которую это было завёрнуто, и, в мгновение ока оказался у подельника хозяина, сунул ему это в лицо. Подельник покачнулся, зашатался и повалился наземь. "Что, что это?" - заорал хозяин, выпучив глаза. Параллели подскочил к нему и проделал то же самое. "Ой-йой, а…" Главный из этой пары последовал за подчинённым. "Получилось как-то", - проговорил Параллели, - "да…" Девушка удивлённо и потрясённо смотрела на учёного, глаза её были широко раскрыты, а на лице сияла ясность. "Пойдём", - крикнул Параллели и, схватив её за руку, потащил за собой, - "они скоро могут проснуться". Параллели готовился к отъезду. Было утро. Отдохнувший после долгой ночи, Параллели почти собрался, повозка стояла подготовленной, способной в любую минуту ринуться вперёд. Подбежав к ней, они запрыгнули на козлы и рванули. Кони, радостные после долгого отдыха, помчали вперёд. Кибитка затряслась, поднимая вихри пыли после себя. Прогнав достаточно, они, нашли, что можно и поговорить. "Тебя как зовут?" - " Клара". - "Параллели. Будем знакомы". "Ты, как с ними? Что?" - "Меня украли. Ночью. Так, как ты тряпкой к носу, или что… Потом на лошади везли как поклажу, связанной, ноги на одну сторону, голова на другую… Я это потом только поняла, под конец, когда очнулась. Я сначала ничего не помню. Как из города выезжали. Так вот, потом в поле, или на дороге тот, что вёз, передал меня этим двоим, извергам… Давно меня уже везут, связанной всё… Вот хотели развязать. Так я и согласилась свободно и спокойно с ними ехать… Так, отпускали меня только, когда было нужно. Но убежать было невозможно. Так вот… Этот старый хотел на мне жениться. Да… Я так понимаю. А вот, куда ехали, не знаю. Не было у меня радости с ними общаться по этому". - "А из какого города тебя увезли?" - "Из города Ясного холма!" - "Да! Я же тоже оттуда… еду. Вот…" - "Ой, отвези меня туда. Там у меня мама, папа… Они будут волноваться, они волнуются…" - "нет, я уже не могу, мы далеко отъехали. Да и я, знаешь, еду на новую работу. Если я вернусь, то не успею к сроку, а здесь опаздывать не надо". - "Да, и этот мне угрожал, что если я в родной город вернусь, то он меня достанет. Он тоже оттуда. На рынке меня выследил. Я его помню, только не обращала внимания. Только сейчас вспомнила, что встречала его взгляды. Даже подумать не могла". - "Ну, ничего он не сделает, если в родном городе сам совершил преступление. Так что, сам обвиняемый. А ты письмо родителям напиши и перешли. Расскажи, всё как есть, чтобы не волновались". - "Наверное". - "А того второго, кто украл, знаешь?" - "Нет, даже лица не видела. Знаешь, такая вонь была на той лошади. Не знаю, чем он меня там измазал. Слышишь, запах до сих пор сохранился". - "Да, я уже почувствовал. Но это для маскировки, запах. Чтобы товар не проверили, не посмотрели, когда из города выезжали. Тебя же, как товар везли. Ноги в одну сторону, голова в другую". - "Да." - "Впрочем, как товар и на самом деле." - "Действительно… А как ты их так?..." - "Ну, человеку, знающему свойства веществ, это не сложно. Ведь тебя же тоже там таким способом похитили. Так что, много людей знающих". Параллели помолчал. Колёса скрипели, повозка переминалась с боку набок, довольно быстро переминалась, свежий ветерок быстро обдувал на ходу. Тряска и движение были настолько приятны, что, даже, иногда не хотелось говорить. Солнце было уже высоко, и радостное утро расстилалось вдаль бесконечной и заманчивой дорогой. Параллели снова обернулся к своей спутнице. "Знаешь, я еду в старинный замок". - " Старинный замок!" - "Я буду там работать в библиотеке и не только. Буду много работать, и времени будет много. Мне нужна помощница. С радостью. Буду очень рад. Ну, как?" - "Ну, наверное, это очень интересно?!" - Клара рывком обернулась к нему. Параллели улыбнулся и пожал плечами, радостно глядя вдаль, туда, где ждало его призвание, любимые занятия.

То, что случилось в городе, в уже известном нам городе Ясного холма, на следующий день было необычайно. Утром перед представлением выяснилось, что Вирии и Александра нет. Вечером были и спать ложились, а теперь - нет. Отец нашёл записку, где говорилось, что они с Александром удирают, хотят быть товарищами, не хотят жениться и удирают. Очень странная записка! Словолей впопыхах показал её жене. Жена была удивлена не меньше. Записку сожгли от греха подальше, как отец выразился. Мать тоже успокоилась, только когда записку сожгли. Успокоилась только в отношении того, что записку сожгли, что её никто не увидит, кому не следует. Замену нашли быстро. В театре было довольно много актёров. Вирия играла не большие роли в постановках, хотя была яркой актрисой. Александр пел. Немного перетасовали номера. Никто ничего не заметил. А те, кто приходили повторно, те, возможно, и заметили, но не очень огорчались. Всё имело значение в целом. Это был театр не одного актёра, а коллективное действо.

Среди дня, как назло - такого никогда не было - нагрянули те, кого Александр так часто, особенно последнее время, видел ночью. "Так, где же они?" - "Я всё сказал. Уехали, сбежали. Всё. Ничего не знаю. Мне и самому бы хотелось". - "Ну, Словолей, ну, Словолей! Чувствуется, что ты сам это придумал. Чувствуется, ты сам здесь замешан. Говорили же брак - и всё прекрасно. Всё! Ничего больше. Нет же… Ну, ладно. Мы её найдём. Посмотрим. Посмотрим! Что да как. Надеюсь, она будет благоразумной и сама того не зная… пока мы приедем, всё натворит, как надо. Хм.. Ну, Словолей…" - Главный помахал пальчиком и вышел из палатки, вышел весьма резко. Словолей и жена переглянулись.

Вторая половина дня, представление было испорчено. По крайней мере, для жены Словолея и его самого. Бывает, когда от работы получаешь удовольствие. У тех, у кого любимая работа, те получают удовольствие. У огромного количества людей - работа не любимая. От неё никакого удовольствия. Но у актёров, по крайней мере, их театра, и у Словолея лично и у жены - работа любимая. Но в этот раз мысли были на другом месте. Поэтому - никакого удовольствия. Всё рутинно, однообразно, не знали, как дождаться конца.

Актёры, конечно, были удивлены и не поверили. Они посчитали, что Александр и Вирия убежали, чтобы быть вместе, потому что, видимо, тайно были влюблены. По крайней мере, никаких толков не было. Всё было естественно. Только родители Вирии были неспокойны, в странном состоянии. Были не уверены в чём-то. Толи чего-то боялись? Прогостив три дня, театр отправился в свой дальний путь без конца и края, а город зажил своей обычной жизнью.

Параллели и Клара въехали в замок во второй половине дня. Как это было величественно! Стёкла в окнах сверкали послеполуденным отражённым солнцем. Высокие стены, выдававшиеся из стен колонны, прямые и изрезанные карнизы, бурый камень - всё свидетельствовало о возвышении над сиюминутностью, о победе над некоторым отрезком времени, казавшимся для нас вечностью. Скульптуры и композиции на внешних частях зданий замерли в вечном покое, но казалось, радуются начинающемуся склоняться к закату солнцу. Шпили врезались в небо, говоря о своей недосягаемости. Их встретил хранитель замка с женой у внешней, выходящей наружу за пределы старой стены, парадной части. "Добро пожаловать! Давно ждём". - "Здравствуйте! У нас тут очень скучно". - "Здравствуйте!" - проговорили оба, Клара и Параллели - "А то теперь хоть нескучно будет нашей дочке Варавии." Дочка тоже была здесь, лет восьми, девяти. "Добро пожаловать Вам и Вашей супруге" - "Ой, нет, я же ещё не… Я только собираюсь…" - "Добро пожаловать Вам и Вашей будущей супруге" - "Это моя помощница". - перебил Параллели - "Думаю, всем нам тут будет нескучно". - "Это точно. Пойду отведу повозку," - и хранитель замка отправился к лошадям, - "да, я - Арсений, а это - Вероника. Дочь - Варавия. Мы уже сказали".

Вероника повела приехавших в замок. Холодный, большой первый предварительный зал повеял вечностью, серьёзностью. Далее - ступеньки, широкая лестница - потом переходы, лестнички, коридоры, ласковый и загадочный лабиринт. "Там, за окном виден двор, но это не хозяйственный двор, хозяйственный мы увидим чуть дальше, сейчас пройдём", - комментировала Вероника. - "А вот здесь выход на прогулочную террасу, открытую. Она узкая, но как приятно здесь прогуляться… давайте дальше. Вот из этого окна виден хозяйственный дворик. Такой же, как и первый. Вот Арсений будет ставить лошадей в хозяйственное помещение". - "А почему мы сразу поднялись на второй этаж. А на первом?.." - спросила Клара. "На первом хозяйственные помещения, кладовые, кухня, постройки для лошадей, кто приезжал, тот мог поставить, полости защитной стены - в них, как раз, хозяйственные помещения. Комнаты для многочисленных слуг: здесь могло жить довольно много народу, может жить. Да, на первом этаже танцевальный зал, зал торжественных приёмов, столовая, хорошая столовая, там можно проводить маленькие празднества. Танцевальный зал есть и на втором этаже. На втором этаже - библиотека, жилые помещения. На третьем - обсерватория, комнаты для гостей, галерея, правда, картин немного, но они разбросаны по разным комнатам". - "А почему мы никуда не заходим, а ходим только по коридорам и проходным комнатам?" - "Вы потом сами познакомитесь с замком, а пока я просто бегло показываю. Вы сами выберете, где жить". И выбирать было где. "А есть в замке пустоты, простенки, тайные ходы, помещения?" - спросила Клара. - "Надо полагать".

Надо заметить, что в этот день Клара и Параллели сумели ещё пообедать со своими новыми знакомыми, выбрать комнаты, а потом ещё встретиться за ужином. "Мы здесь всё посмотрели. Очень красиво. Потолки высокие, отделка. Мебели немного, но важная. А в подвале, что в подвале? Как туда спуститься?" - начала Клара. "Тут есть пара кладовых погребов. Там продукты. В другие места мы не спускались. И я боюсь, и жена. Тут такие подвалы. Входов несколько. А, может, ещё есть. Мы не открывали. Тут до замка были поселения, жилища. Кто его знает, что там. Большие подземелья". - "А голоса, звуки есть? Видения?" - не унималась Клара. "Есть, если прислушаться и услышать", - ответил Арсений. "В мире нет ничего, кроме науки. Только она. Сначала, как известно, было слово, мысль, потом, в конце - цифра, формула," - вставил Параллели. Душераздирающий вопль, не поймешь, какой, мужской, женский, раздался и пролетел сквозь пространство. "Что, что это?" - Арсений вскочил, глаза его выпучились, он был поражён. Вероника и Клара замерли, оцепенели, они были потрясены, они не могли двинуться на протяжении нескольких мгновений, пока звучал вопль. А Варавия, хотя и была не такой уж и маленькой, сразу же расплакалась, как только стих крик. Доктор Параллели продолжал спокойно есть, медленно кладя в рот вилкой крошечки румяного плова. Он не замечал, или делал вид, что не замечал действий окружающих. "Параллели, Параллели! Ну, что же это? - взмолилась Клара, - что же нам делать? Что это? Ой! Ну, как же, как же с этим быть?" "Бывают звуковые обманы, аномалии. Ветер движется по вентиляционным трубам, колодцам, шахтам. Здесь их много. Внизу это, наверняка сообщается с несколькими этажами подземелий. А там колодцы, за водой колодцы, выход на подземные воды, реки, возможно, возможно!" - Параллели поднял вверх указательный палец правой руки и голову, и делая глотательное движение, хотя во рту уже ничего не было. "Мы уже слышали такое, что-то такое", - в возбуждении произнёс Арсений. "Нас, нас пугали, уже пугали!..." - проговорила сквозь слёзы Варавия. "Как же мы будем жить? Как же мы дальше будем? - Вероника была действительно напугана, -- Что же нам делать? Теперь мне страшно ещё больше!" "Всё будет в порядке. Я вам обещаю, - Параллели улыбнулся, - с вами учёный, врач да ещё молодой, - он подмигнул, - не бойтесь. Знаете, кого можно напугать? Того, кто сам боится. Кто больше боится - того легче и сильнее можно напугать. Вот так. Человек сам себя позволяет пугать. Страх внутри, а не снаружи… Почти всегда…" Присутствовавшие переглянулись. Клара недоумевала. Но она не могла возражать своему спасителю и помощнику, которого ещё плохо знала. Однако тягостная атмосфера, возникшая из-за происшествия, не улетучилась за оставшиеся мгновения ужина, а продолжала сопутствовать нашим знакомым и дальше в ночь, но каждый её переживал по-своему. Разве, за исключением Параллели.

Ясным, солнечным утром, приближавшимся к полудню, Вирия и Александр ехали по мягкой, пыльной весенней дороге, почти летней, на лошадях. Всё вокруг цвело, пело. Лёгкие рощи с редко стоящими деревьями овевали ароматом леса, прохлады. Чуть холмистая, всхолмленная местность то еле-еле приподнимала узкую дорогу немного вверх, то давало небольшой спуск. Деревья иногда немного возвышались над дорогой, потому что стояли на почве на метр - полтора выше дороги. Рощи то и дело открывались просветами, видно было далеко сквозь деревья. В этом совсем не дремучем лесу с пением весенних птиц было по особому весело. После раннего в полусумерках на рассвете тайного отъезда, со свежестью сразу за городом, с холодной росой, теперь после долгой скачки, после пройденного достаточно большого расстояния было легко, радостно, весело, светло. Можно было перевести дух. Кажется, началось что-то новое. Да и не кажется! Началось! Вирия и Александр весело переглядывались. Им почему-то начало становиться смешно. Но чувствовалась некоторая усталость. Начинало хотеться есть. Они внутренне знали, что пообедают, или позавтракают в первой попавшейся харчевне, таверне, или постоялом дворе. И подсознательно ждали его скорейшего появления. И действительно, вскоре появился маленький городок, ведь в Европе селения всегда находились близко друг от друга. И в этом совсем маленьком городке, не имевшем никаких старинных стен и укреплений, их ждала на окраине таверна. Спрыгнув с лошадей, и попросив находящегося тут же работника накормить их и поставить отдохнуть, и заплатив ему, Александр и Вирия вошли в здание постоялого двора, коим и являлась харчевня-таверна. Зал был довольно полный, не смотря на полдень. Они заказали побольше еды, потому что сильно проголодались и, вообще, любили поесть, но в меру. Большая мужская компания гоготала, иногда очень громко, даже заглушая шумы, доносящиеся с кухни. Взрывы волны звуков подчас резко и неожиданно взлетали вверх под своды, вызывая внутреннее недовольство Вирии да и Александра, которые после очарования утреннего весеннего леса, красоты и равновесия природы не хотели возвращаться в мир людей с его другими законами, противоречиями и несоответствиями. В зале были и другие посетители. Ждать пришлось недолго, и разогретые, и только что приготовленные блюда зашипели и взлетели ароматным паром у них на столе… Они уже почти расправились со всем и пили ягодный нектар из кубков, когда один из мужской компании, проходя от кухни и неся груду наполненных кружек, немного отклонился, и задел Александра, и пролил - частично - на него содержимое, по крайней мере, несколько из них. "Ой, ой! Осторожней! - Александр мягко поддержал человека, - ничего, ничего, - он стряхнул с себя капли, - бывает". Виновник происшествия сверкнул на Александра глазами с яркой несдерживаемой и нескрываемой неприязнью. "Да, он, смотрите, какой мягкий, как женщина, голубушка моя!" - крикнул кто-то из мужской компании, и вызвал взрыв хохота. "Возможно, ему что-нибудь наверх наложить, и он ещё сам извинится!.." - включился ещё кто-то. И ещё взрыв смеха и рёгота. Александр осторожно посмотрел в направлении компании. Он никогда не был особенно силён и проворен. Но он был умён, ловок и изворотлив. Ему бы не хотелось доводить дело до резкого конфликта. Откуда-то из мужской компании вылетел кусок мягкого пирога-пирожного и попал прямо в левую часть лица Александра, чуть полностью не запечатав глаз. Крошки и капли посыпались на камзол. Взрыв радостного, счастливого, довольного хохота потряс своды. Мгновенно и неожиданно Вирия поднялась, и выхватив из рук так ещё и не дошедшего совсем до своих виновника кружки, молниеносно выплеснула их оставшееся содержание на компанию, так что досталось почти всем. "Охладитесь!" И тут же очутилась у своего стола, где Александр уже освободил лицо и камзол от пирога. "Ах, девка! И этот нюня! Бей чёрта! Раздавить! Размажем гада!" - свирепые, неистовые, жаждущие крови и растерзания крики ринулись вместе с компанией на наших героев. Вирия и Александр сразу отскочили к кухне, думая, что всё ещё как-то закончится мирно, или можно чего-то плохого избежать, или повернуть дело в нужное русло. Хозяева на кухне приготовились к своего рода невмешательству. Видимо, подобные перепалки, если не сказать сильнее, случались довольно часто. И опыт подсказывал, что нейтралитет - лучшая форма защиты имущества, себя и своего дела. Видимо, возможно, подобные, или эти посетители были частыми гостями, или знакомыми гостями, и ссориться с ними не было никакой нужды. Короче, ждать помощи оттуда с кухни от хозяев не приходилось. Но ведь не всё ещё потеряно! Они же работники цирка. Они же кое-что умеют. И толпа в определённой степени пьяная… нападавшие обнажили шпаги, ножи, сабли, схватились за пистолеты. Александр метнул в наступавших стул, Вирия - сковородку, кастрюлю, которые висели тут же в изобилии, где зал переходил в кухню. Кто-то выстрелил, правда, не метко. Вдруг позади толпы раздался ещё один выстрел. "Стоять!" - прогремел громовой голос. И резкий свист, и удар кнута обрушился на опьяневшую и обезумевшую в своей ненависти толпу. Это был капитан Свет, старый морской волк, как говорят. "Выходите во двор", - крикнул он Вирии и Александру. И они, не медля и не раздумывая, направились через задний выход, который был прямо здесь, почти в кухне, во двор. "Я вам! - прикрикнул капитан на присмиревшую толпу, потрясая кулаком с кнутом и пистолетом в другой руке, - там на улице мои ребята, они живо вас сухопутных сосунков жизни не видевших и трудностей не знавших! Понятно!" Видно было, что до некоторой степени было понятно. И капитан Свет быстрыми шагами вслед за нашими знакомыми вышел во двор.

"Капитан Свет, - представился он, -- знаю, что непонятно, знаю, что странно, но хорошие вы ребята! Поэтому и помогаю. Вам тут лучше не оставаться. Вас могут преследовать. Мне не страшно. Я со своими молодцами на родину к себе еду… Так вот. А вам-то… Знаете, хоть куда едите?" "Нет", - одновременно кивнули и сказали Вирия и Александр. "Езжайте-ка к северному морю. Там в одном порту мой друг собирает экспедицию в южные моря и на южный континент. Там вы пригодитесь. Я напишу письмо". - Свет похлопал по плечу Александра. Александр и Вирия не возражали. Они последовали за капитаном к его лошадям и немногочисленным людям, находившимся на улице. В словах этого нового знакомого прозвучала какая-то надежда, что-то новое, манящее, надежда на что-то новое. Снова забрезжили ворота и выход. И ощущение начала, как сегодня утром… "Вот", - капитан запечатал конверт, куда вложил короткое письмо. "А зачем Вам всё это надо? Почему нас, для нас?" - спросил Александр. "Наивные вы ребята. Простые. Нет у вас умыслов, жажды наживы. Не будете бунтовать. Увлекаетесь, есть интерес, жажда приключений, чего я вам и желаю", - суровый человек улыбнулся, - "так-то. Бывайте!" Надо заметить, что старый, не очень-то морской волк дал нашим юным гонцам свежих лошадей взамен их уставших, которых повёл вместе со своей командой не под седлом, налегке, как на прогулку, чтобы в пути отдыхали.

Несколько дней и они уже на побережье северного моря. Мы же говорили, что расстояния в Европе всегда малые. И в нужном порту. Капитан Даль, так звали друга капитана Света, внимательно прочитал письмо. Они были уже на судне. Капитан принимал их на судне. Всё так необычно. Большой город, огромный порт. Тысячи судов у причалов вдоль огромной широкой реки и в устье. Бесчисленное количество мачт на всём пространстве воды на большом протяжении. Величественная и непревзойдённая картина. Они такого никогда не видели. Город шумел. Их города не шумели, почти не шумели, почти никогда не шумели. Театр довольствовался маленькими городками, иногда большими. А у этого был свой голос, многогранный, многозвучный, с разным орнаментом и запахом, с разными оттенками. Они никогда не видели столько людей сразу вместе. Порт, порт! Всё здесь шумело, скрипело, переговаривалось, колыхалось. Безбрежная картина судов, пришвартованных, стоящих в отдалении, загружающихся, разгружающихся. Всё живо. Жизнь кипит по-настоящему. "Вы приняты, - капитан сверкнул на них добрыми глазами, - отправляемся через два дня. Купите себе, что нужно. Мои помощники скажут. Плавание будет долгим. Корабль, как видите, большой, очень большой. Готовьтесь. Порядок - строгим."

Новые впечатления и новые ощущения. Всё было новым. Морская качка, отсутствие твёрдой земли. От этого Александру и Вирии пришлось много пострадать. Морская болезнь. С неделю они лежали. Не могли встать. Крутило и выворачивало. Даже поначалу не ели. Потом насильно себя заставляли, пытались вставать. Сначала немного, потом чуть-чуть, потом постепенно смогли привыкнуть… есть, ходить. А перед взором открывались картины невиданные. Им не виданные. Волнение беспокойного океана. Средней величины тёмно-синие волны с белыми пенными наконечниками поднимали и опускали корабль посреди бескрайнего простора. Серые и тёмные тучи создавали запах времени безвременного, вечного. Времени до начала времён и после их окончания. Поначалу воды были бурными, штормовыми. Но постепенно, как корабль продвигался на юг, небо светлело, раздвигалось тучами, и уже не серые облака, а всё белые и белые и всё реже и реже украшали теперь уже голубой небосклон с ярким солнцем в полуденный час. Океан не был спокоен в то плавание. Даже в солнечный день волны бывали большими, и качка - немалой. Дул довольно сильный ветер. И это всё придавало их путешествию вкус серьёзности и суровости. Ночью чёрная непроглядная тьма и яркие, пронзительные звёзды, если не было облаков, попеременно сменяли друг друга. И если был час спокойствия, волны нежно шуршали о борт корабля и бесконечно плескались за круглыми оконцами. Нашим знакомым пришлось работать. Сначала они не ожидали, совсем. Но на судне не могло быть дормоедов. Александру пришлось карабкаться по мачтам, вязать узлы, расправлять и скатывать паруса. По сути, он овладел новой профессией, трудной, тяжёлой, но приносившей новые ощущения радости, удовлетворённости, приятной усталости, нужности, значимости. Это всё успел он за не очень длинный переход, несмотря на болезнь поначалу. Вирию заставили убирать: мыть, чистить наводить порядок. Один участник их экспедиции всегда улыбался, сталкиваясь с ней, когда она мыла пол в коридоре, переходе, общей комнате-каюте. Она никак не могла понять природу и причину этих улыбок в лице этого немолодого человека, умудрённого опытом, серьёзного, глубокого. Толи это была ирония, затаённая, почти растаявшая, трудно уловимая, толи - воспоминание о чём-то далёком, несбыточном, позабытом, толи, вообще, какая-то странная смесь разных чувств, волнений, переживаний, оттенков… На корабле были и другие женщины. Состав плавающих был очень изысканным. Люди были и образованные, и вежливые, и простые, но добрые, трудолюбивые. Александра и Вирию удивлял такой состав. Они привыкли думать и привыкли слышать о жёсткости и бесшабашности морских людей, их грубости и бездумности, и бестолковости, подчас. Здесь же, кажется, и команда, и состав плывших подбирался особенно, целенаправленно, въедливо, досконально. Казалось, они готовились для какой-то миссии, для какого-то важного дела. Так казалось, но они не знали, им не говорили, да, кажется, не говорили и некоторым другим. Александр и Вирия жили в одной каюте. Только они и всё. Они вместе пришли и вместе остались. Наверное, команда думала, что Александр - муж Вирии, но он был таким же знакомым её отца Словолея и её, таким же добрым работником, как и много времени назад, и ничего не переменилось. Переход нулевой широты, экватора отпраздновали, как водится у моряков бурно и весело и достаточно жестоко. Александру не нравились эти игры, а вот Вирии пришлись достаточно по вкусу. Вскоре после этого корабль пришвартовался в один из больших тропических портов. И началась выгрузка груза. Здесь были и товары, которые корабль привёз на продажу, просто привёз за какое-то вознаграждение. Но здесь были и вещи, которые собирались взять с собой, ведь намечалась экспедиция, путешествие вглубь континента. Да, они узнали, им сказали. Большинство тоже знали в той, или иной степени. И это новое приключение будоражило кровь, звало вдаль, рождало новые ощущения и предчувствия. Они совсем не тяготились, что сбежали из дома, своего родного театра, настолько новая жизнь поглотила и заворожила их. Перво-наперво, руководители их миссии купили лошадей. На них намеревались проделать довольно большой путь, как было сказано. Часть людей, немного, оставалось на корабле - ждать их возращения и держать корабль в готовности и сохранности. Вирия и Александр попали в число отъезжающих, чем были очень довольны. Через пять дней после прибытия в порт всё было готово. Товарный груз, который они привозили, был отдан по назначению, лошади куплены, три лёгкие повозки, повозки погружены. Остальной груз навьючили на лошадей, которых вели специально для этого. В основном поклажа представляла собой продукты питания, непортящиеся, пригодные для дальних переходов и странствий. Было оружие и разные приспособления. Были палатки, мешки, да и вообще, всякое. Так в первой половине лета экспедиция отправилась. Сначала было вообще весело. Быстро двигались по проложенным дорогам жаркой тропической страны, по довольно обжитой и окультуренной местности среди полей с кукурузой, пшеницей, непривычных для нашего взгляда пальм, густых зарослей. Многочисленные селения с виноградными рощами и разными тропическими фруктами сменялись одинокими поместьями и домиками небогатых крестьян. Немного смугловатые лица с белыми оскалами приветствовали проезжавших в своих владениях. А белые постройки и светлые дома с черепичными и соломенными крышами давали ощущение света и радости. Темнеет в тех местах быстро, моментально. Сумерки - густые. Ночь непроглядная. Стрёкот тропических насекомых и животных возвращал к родным воспоминаниям северного, европейского лета. Два раза они ночевали в домах состоятельных поселенцев. Два раза под открытым небом, лагерем у маленьких деревень-посёлочков. Чем дальше караван продвигался вглубь страны, тем гуще становились заросли, меньше и реже - поля, мельче - селения и убогее - домики. Скоро им пришлось продать повозки. Далее двигались полностью верхом. Но и это вскоре пришлось прекратить. Джунгли стали такими густыми, что дальше должен был идти только пеший отряд.

"Ну, все готовы? - капитан Даль проверял свою команду, - сейчас выступаем". Они были в последнем селении, откуда должны были идти пешком. Лошадей продали. Ночь провели под открытым небом у деревни. Далее тоже будут деревеньки. Возможно, там они возьмут проводника, или проводников. Отряд выстроился довольно длинной вереницей. Передний его край начал вклиниваться в джунгли, которые полностью окружали это селение, почти ничего не оставляя под пахотные земли. Жители жили охотой, рыбной ловлей и лишь частично сельским хозяйством да, наверное, промыслами. Капитан Даль шёл в середине цепочки, как раз рядом с Вирией и Александром. "Синьор, - Вирия начала, ей было очень любопытно, - а почему Вы идёте не в начале?" - "В начале есть, кому идти. Я капитан на море, тут есть, кому быть впереди. Я руковожу - они прокладывают путь". - "Капитан, - заговорил Александр, - мне, вот, нам всё интересно. Но не понятно, мы идём искать золото?" - "Не все ценности только в золоте. Есть много чего интересного". Капитан помолчал. Его суровый вид и строгий голос так удивительно соединялись с этой вежливостью и мягкостью. Вирия очень была удивлена, что Александр набрался смелости и спросил. Им не очень-то объясняли до этого все подробности путешествия. Тем более был удивителен доброжелательный ответ капитана. Как-то им казалось, что они вторгаются в запретное, что-то недозволенное. Они обдумывали вдвоём, обговаривали, боялись спросить, чтобы не оказаться в дурном положении. А тут вот так вышло. "Люди давно живут на земле, - продолжил Даль, - многое после себя оставили… построили… сделали, написали да, наверное, и делают! - он вдруг улыбнулся, - вот мы и посмотрим, мы и поищем. Интересно? Узнавать всегда интересно!" Такие объяснения мало чего прояснили, но азарту добавили. В джунглях раздавались тысячи голосов, подчас очень необычных для нас. Видимость - никакая, или почти никакая. Запахи, необычные. Мошкара. Поверхность была неровная, как и во всяком лесу. Но здесь перепады высот измерялись бы ступеньками, если они были в цивилизованном мире, а не в первобытных дебрях. Они несли с собой даже плот. Точнее, несколько маленьких плотов, на одного человека, из лёгкой породы дерева. В краю их путешествия было много больших и малых рек, которые очень затрудняли передвижение. Иногда отряд двигался вдоль реки, что было не очень легко, так как в джунглях иногда приходилось прорубать себе путь, прежде чем двигаться. В общем, поначалу лес был вполне проходимый. В одной из лесных деревень, где жили местные полудикие племена, наняли проводника. Двигались днём. Ночью устраивались на ночлег прямо среди леса. Там ничего и не было кроме этих древних нетронутых зарослей. Вырубали маленькую полянку. Костёр держали всю ночь. Два человека, или больше попеременно были на посту. Чем дальше углублялись в эти безбрежные и густые заросли, тем становилось труднее. Особенно тяжело было нести грузы. Нёс каждый и помногу. Сказывалась усталость от уже пройденного. Лес становился всё непроходимей. Время от времени по приказу Даля кто-то взбирался на самое высокое дерево, если такое было, или несколько человек поднимались на какое-то возвышенное место, образованное каким-нибудь холмиком, поваленными деревьями, или уступом. Старались сориентироваться, взглянуть на местность по отношению к солнцу, ведь под густым покровом джунглей солнечный свет хоть и бывал виден, и ощущался, но полноценное небо было спрятано безбрежной кроной-крышей экваториального леса. Первая опасность случилась, когда путешествие длилось уже долго. Переправлялись через большую реку. Обычно один человек на плоту перевозил свой груз. Потом брал другой груз. Плоты много раз переезжали через реку, пока не перевозили все грузы и всех людей. В этот раз один оступился, или зацепился, или увидел что-то в реке - упал в воду и стал добычей какой-то хищной твари. Они даже раньше как-то и не предполагали, что здесь водятся опасные создания.

Сайт Вадима Воробьёва

Главы III - V